Первым делом – вертолёты.

В канун Дня ВВС России в Калужских центральных газетах по инициативе Калужского «БОЕВОГО БРАТСТВА» вышли две статьи о ветеранах ВВС и войны в Афганистане. Как специалист инженерно-авиационной службы Владимир Фишер «штопал» в Афганистане полковую винтокрылую технику и какой сувенир привез из Джелалабада

12 августа Военно-воздушные силы России отметят профессиональный праздник пилотов воздушного флота и работников авиационной инфраструктуры. Своими воспоминаниями о службе в Афганистане в 1981–1982 годах поделился коренной калужанин, майор ВВС России в отставке, авиаинженер Владимир Фишер. «Воздушные рабочие войны» Самое распространенное пожелание у «летунов» – совпадение количества взлетов и посадок, и это не просто военный ритуал.

За год и два месяца службы в Афганистане в 335-м вертолетном авиаполку тогда еще старший лейтенант Владимир Фишер насмотрелся всякого: простреленные, словно решето, борта и лобовые стекла Ми-8 с чудом уцелевшими летчиками, искореженные валы хвостовых редукторов, рванные в клочья жгуты, питающие электроприборы. Что-то сразу списывали в утиль, но в основном умелыми руками специалистов наземной авиаслужбы видавшую виды технику доводили до ума и возвращали в строй. А по-другому и быть не могло: в силу своей универсальности вертолеты Ми-8 зачастую становились единственным средством обеспечения и поддержки многообразной деятельности советских войск ограниченного контингента в Афганистане. Их с нетерпением ждали наши десантники и спецназовцы, медики и снабженцы.

По словам Владимира Фишера, на винтокрылые машины и их экипажи среди моджахедов шла настоящая охота: огромные премии платили за сбитый вертолет, за захваченного живым вертолетчика. Летчики и машины гибли от огня ДШК и «Стингеров», а также из-за ошибок пилотирования в сложных условиях. Без отдыха работала техническая служба – вертолеты при каждом вылете получали различные повреждения. – Вставали мы в день полетов в три или четыре утра. Поскольку все удары по моджахедам выполнялись в основном утром, пока не наступила жара. Температура днем доходила до 50 градусов. Проверяли авиаприборы, боекомплект, заправку горючим. После полетов начиналась «штопка» самих вертолетов, – вспоминает он.

Александр Трусов. Фото Антона Забродского и из личного архива Владимира Фишера